Расположение одинокой могилы прямо на улице, вне какого-либо кладбища, относительно близко к центру города-миллионника уже само по себе нетривиальный факт, но в случае с Минском факт еще более удивителен, потому что захоронение более или менее свежее, 1995-го года. Можно восстановить хронологию как оно возникло, но я не могу представить, чтобы в обычном городском сквере прошла похоронная церемония, а после все просто разошлись по домам, как будто дело абсолютно обычное — хоронить человека в паре сотен метров от центрального проспекта рядом с многоквартирным жильем.
Итак, улица Игнатенко, соединяющая проспект Победителей и улицу Тимирязева:
На этой улице есть Татарский сквер и соборная мечеть, расположенные на окраине давнишних мест компактного проживания белорусских татар:
До 1974-го года это был не сквер, а мусульманское кладбище (мизар), уничтоженное советскими властями. Родственникам похороненных было разрешено своими силами произвести перезахоронения в другие места, но оставались и невостребованные могилы.
Часть надгробных плит выставлена во внутреннем дворике мечети. Я так понимаю, они прошли и какую-то реставрацию, так как без проблем читаются надписи, сделанные даже в XIX веке.
В сквере также есть группа хаотично разбросанных камней, но уже без каких-либо опознавательных знаков. Сложно что-то утверждать, но, вероятно, это камни, которые устанавливаются в ногах на мусульманских могилах.
Кроме того, в сквере сохранилась могила Хасена Александровича, известного минского подпольщика, занимавшегося изданием газеты «Звязда» в оккупированном Минске. Известно, что при сносе кладбища это захоронение было оставлено под натиском родственников Хасена Мустафовича, дополнительным аргументом послужили его заслуги перед белорусским обществом. Кроме того, захоронение было относительно свежим, Александрович умер за 15 лет до сноса…
В общем, тут все абсолютно понятно и прозрачно.
Вопрос возникает, когда читаешь надпись на могильном камне. В июле 1995-го года к Хасену Алексадровичу была подзахоронена Галина Адамовна. Очевидно, его жена (но я сумел найти этому и документальное подтверждение).
Подзахоронена, напомню, даже не на закрытом кладбище, а (официально) в городском сквере. Я могу осторожно предположить, что Хасен Мустафович был верующим человеком, так как его родственники добились выделения участка на недействующем мизаре, когда в городе уже работало «Восточное» (в народе «Московское») и имелось престижное «Военное», где нашли покой многие ветераны и подпольщики столицы.
Желание жены лежать в одной могиле с мужем абсолютно понятно, но как реализовать такое завещание? Тем более если и Галина Адамовна была верующим человеком, что автоматически исключает кремацию и подзахоронение урны?
В 1993-м году белорусское объединение мусумальман получило от города участок под строительство новой мечети. Участок включал также и бывшее кладбище, в 1995-м году был одобрен проект и строительства храма, и реконструкции мизара. Наверное, в этот момент и открылось окно, позволившее организовать похороны буквально на улице города…
Тем не менее, сквер остался сквером. Надгробия, как я уже говорил, свезены во двор мечети, отреставрированы и размещены как дань памяти этому уголку Минска. На месте и могила подпольщика и его жены, одна из маленьких загадок большого города.