В вечерний Минск выходного дня с целью, так сказать, отдохнуть, я выхожу хорошо если раз в пару лет. Человеку, который не употребляет алкоголь, довольно сложно обосновать такой выбор, поэтому я и не обосновываю, предпочитая вечер выходного дня проводить дома. Но в эту субботу мне нужно было поработать в «Песочнице», а когда работа закончилась, оставалось время пробежаться по остальным тусовочным точкам Минска. За редкими исключениями наш тусовочный город мертв.
Работа предполагала утреннее появление в «Песочнице» еще до ее открытия. Есть особенный кайф побывать в популярном месте в то время, когда никого нет. Субботнее утро, все спят.
Я и близко не знаю, сколько обычно людей приходит в «Песочницу» в выходной вечером, когда хорошая погода и коронавирус уже «побежден». Конкретно в эту субботу было многолюдно, хотя явно сказывался концерт Intelligency, который организовала Яндекс.Музыка в поддержку проекта по запуску плейлистов отмененных белорусских фестивалей. Концерты будут продолжаться каждую субботу вплоть до первых выходных сентября.
«Песочница» — типичный продукт ревитализации по урбанистическим понятиям. Был умерший завод «Горизонт» с его площадями в центральном ядре города, стало пространство, получившее вторую жизнь. Теперь внутренний двор одного из корпусов завода работает летом как фудкорт и сцена для выступлений. Легкая косметическая интервенция, установка передвижных точек по продаже питья и еды — получается живое пространство.
У «Песочницы» есть несколько неоспоримых преимуществ (поэтому в ней больше людей, чем в остальных подобных точках города, — магия!). Во-первых, сюда не сунутся пригламуренные тусовщики в поисках угара и дешевой любви. Им просто непонятны интерьеры. Паллеты? Сортир на заводе? Бургеры за деревянными лавками? Подобные зоны требуют определенного мировосприятия, но и достатка.
Во-вторых, «Песочница» не транзитное место. Сюда нельзя зайти просто так, пройти насквозь или фланировать туда-обратно, как бы чувствуя сопричастность к тусовке. В «Песочницу» можно зайти целенаправленно и тратить деньги, невозможно принести свою водку и побухивать ее с бутерами из пластикового контейнера.
В-третьих, все-таки живая музыка, большое дело.
Вот чем отличается Октябрьская, старейшее тусовочное место города, начавшее зарождаться еще в нулевых? Оно отличается транзитностью: ты можешь прийти на улицу и не остаться на ней, чисто пристрелявшись глазом, оно твое или нет.
Кроме того, на Октябрьскую можно приехать и просто посидеть на бордюре, запивая жизнь горемычную огненной водой. И это будет смотреться вполне органично, ведь городская улица это городская улица.
Горячо приветствую решение закрыть проезжую часть от авто на выходные. Это поспособствует воспитанию ощущения именно пешеходки с ее негласными правилами. Улице создается образ исключительно рекреационного пространства: здесь только отдыхают, больше ничего.
Есть и проблемы. В отличие от «Песочницы», ограниченной конкретно двором заводского корпуса, Октябрьская — широкая улица со множеством незанятых пространств. Даже если на ней столько же посетителей, как вечером в «Песочнице», то они размазываются тонким слоем, создавая ощущение пустоты.
В последнее время вокруг улицы большая дискуссия относительно качества публики на ней. Мол, стало приезжать много пацанов с районов и тупо чилить под свои напитки, уссыкая вокруг все углы и замусоривая тротуары. Что ж, это вызов для арендаторов Октябрьской, и с этим нужно что-то делать.
Очевидно, правила общественных пространств такого типа устаканиваются со временем сами. Это самоорганизующиеся сферы: если пацаны с района чувствуют себя в них уютно, то от них не избавиться. Как заставить их чувствовать себя неуютно? Инструментов множество, начать можно с самой простой наглядной агитации и предупреждения о видеосъемке. «У нас не бухают на тротуаре, а кто бухает, того фиксируем». Можно попиарить подборки ссущих-тошнящих в СМИ, можно и вызывать ментов на откровенное хулиганство.
Заехал на Зыбу. Внезапно у выхода из метро мужик продает книги, а люди книги рассматривают и покупают. Матрица сбоит что ли.
Утром на саундчеке Intelligency случайно увиделся с Русланом Мелешко (Beercap), руководителем сети баршопов, старейший из которых под этим брендом работает как раз на Зыбицкой. Руслан очень жаловался на состояние улицы в этом сезоне — выручка значительно снизилась за счет отсутствия иностранных туристов.
Говорит, вечером та же «река людей», а в кассе пусто. Река исключительно транзитная: прийти посмотреть, себя показать, может, опрокинуть стакан-два. Основную выручку, оказывается, делали туристы, что не удивительно. Я могу от себя добавить — и айтитота, расползшаяся по «Песочницам» и Октябрьским.
На глаз для субботы вечера людей совсем мало. Реально, в прошлые лета при таких же условиях было в два раза больше.
Но настоящий позор города ждал меня на Комсомольской. Место, которое во время зарождения казалось мне перспективным, по факту вышло настолько искусственным и неуютным, что там просто нет никого. Захламленное уличной мебелью, легендарными уже столбиками, непонятными рекламными тумбами… Комсомольская однозначно требует переформатирования.
Подход по Революционной: ресторан на месте редакции газеты «Наша жыцце», где я начинал свой трудовой путь студентом-практикантом:
Спуск к Комсомольской:
Если бы я был туристом, возжелавшим прибухнуть вечером субботнего дня и сунувшимся на пешеходку, то мне явно стало бы не по себе. Где люди? Этот город жив?
Единственный живой пятачок на углу с Немигой, где работает ресторан «Баклажан».
Но его не хватает, чтобы оживить улицу — вообще не хватает. Модный в прошлом Black Star Burger, уверен, на грани закрытия:
«Тьерри» на самой проходной улице города закрывается в субботу вечером в 21 час. Взаимосвязанные вещи, конечно. Им не хватает публики, нам не хватает открытых точек. Мы оба решаем, что встречаться нам смысла нет и остаемся дома — так запускается процесс вымирания.
Мне кажется Комсомольская в нынешнем виде — это урок городским властям, которые решили сделать туристам хорошо, но забыли спросить у кого-то кроме себя, что такое хорошо. Искусственные места не живут. У Зыбы, к слову, та же проблема, но она была первой и единственной, поэтому есть потенциал. У Комсы потенциала нет точно.